Петр II: биография и особенности правления. Российские император Петр II

Бывший друг князя Меншикова Остерман, так много содействовавший его падению, мог по своему положению стать таким же всемогущим властелином, каким был Меншиков; но Остерману тотчас же пришлось увидеть соперничество в возраставшей силе Долгоруковых, отца и сына. Они стали его злобными врагами, хотя старались не казаться ими. Примкнули к Остерману и составили одну партию с ним Апраксин и Головкин; Голицыны, враждуя тогда с Долгоруковыми, не сходились и с Остерманом, а пытались составить свою, третью партию. Между особами царского семейства также не было единодушие. Сестра государя, великая княжна Наталья Алексеевна, будучи по возрасту старее государя одним годом и тремя месяцами, имела над ним большое влияние; она была расположена к Остерману, и ей-то особенно Остерман был тогда одолжен тем, что сохранил свое значение царского руководителя. Дружеское расположение великой княжны к Остерману было очень не по сердцу отцу и сыну Долгоруковым, и они, прежде расположенные в Наталье Алексеевне, стали от нее отдаляться и сближаться с цесаревной Елизаветой, а последняя все более и более получала власти над сердцем государя; скоро, однако, Долгоруковы должны были покоситься и на цесаревну Елизавету, как только стали замечать, что она не хочет быть у них в покорности и сближается с противниками их – Голицыными. Прежде Долгоруковы сами старались сводить царя с теткой, а теперь раскаялись в этом и стали стараться как бы отвести от нее государя.

Молодой царь, поставленный в водовороте разных партий, начал показывать в своем характере такие черты, что иностранцы, следившие за ходом дел при дворе, находили, что в некоторых случаях Петр Второй напоминал своего деда Петра Первого, именно тем, что не терпел никаких возражений и непременно требовал, чтоб все делалось вокруг него так, как ему хочется. В самом деле, юность Петра Второго с юностью Петра Великого сходствовала главным образом тем, что оба они, и дед и внук, в отроческом возрасте объявлены были государями и с самодержавною властью оба рано привыкли видеть пред собой раболепство и считать себя выше всех прочих людей в государстве. Оба стремились предаваться по своему произволу забавам, однако стремления у них имели неодинаковые свойства. У Петра Великого во всем видна была любознательность, желание научиться и создавать новое; Петр Второй повторял слышанные им от других слова, что знатным особам нет необходимости быть образованными, а царь, как человек выше всех, не нуждается в надзоре людей, которые бы имели право его останавливать. Такие взгляды внушали ему Долгоруковы в те дни, когда нужно было им спихнуть Меншикова. Отрок легко усвоил эти взгляды, потому что ему хотелось жить как взрослому, а не как ребенку. Петр Великий катался в лодке по Яузе, как будто ради забавы, но тут уже видны были зачатки его великой любви к мореплаванию, создавшей в России морскую силу; Петр Великий устраивал себе потешные отряды из отроков и потешался с ними походами и примерными битвами, но тут же видно было в нем будущего знатока военного искусства и создателя русской армии. У Петра Второго забавы были для одной забавы. Моря Петр Второй не любил, но сухопутная война по-видимому его несколько занимала: он, как его дедушка, окружил себя дворянскими отроками от десяти до пятнадцати лет возраста, однако все ограничивалось ребяческими играми.

Остерман сам, в своей программе для царского обучения, предоставил Петру много времени для отдыха и развлечений. Сообразно такой программе царь занимался учением только до полудня, а в остальное время дня гулял, по вечерам играл в карты с сестрою и Елизаветою, тешился военными эволюциями с кадетами или отправлялся на охоту. Естественно, что, имея свободного времени для забав и развлечений более, чем для учения, Петр полюбил забавы и развлечения больше, чем ученье, а молодой князь Иван Алексеевич поддерживал в нем такое предпочтение забав ученью. Собственно Остерман, не утомляя воспитанника принудительными мерами обучения, имел в виду внушить ему такое настроение, чтоб он без всякого внешнего принуждения получил любовь к дельным занятиям, а царь, под влиянием Долгоруковых, стал падок на веселое препровождение времени, и Остерману скоро пришлось пожалеть, зачем допускал к царю Долгоруковых слишком близко. Через месяц после удаления Меншикова Остерман заметил, что царь с ним становится холоднее, сдержаннее, и такая холодность к наставнику увеличивалась по мере усиления горячей привязанности к любимцу и доверия к отцу любимца. Остерман решился объясниться с царем с полной откровенностью. Остерман выставил на вид Петру свою верность, указывал на то, что царь слушает не его, а тех, которые угодничают ему как государю из видов собственной пользы. Наставник, разговаривая с царем, прерывал речь свою слезами; расчувствовался и Петр; он уверял Остермана в полном своем к нему доверии. В самом деле, Петр любил Остермана, и в это время, когда другими замечалась в его обращении с наставником холодность, он любил его так, что посторонние, всмотревшись проницательнее, находили, что царь без Остермана жить не мог (Лефор. Ibid., 501). Однако, после уверений в любви и преданности к своему наставнику Петр все-таки увлекался опять праздными забавами с Долгоруковыми, от чего удерживал его благоразумный наставник. Царь стал превращать ночи в дни, рыскал Бог знает где с своим фаворитом, возвращался на рассвете и ложился в семь часов утра, не досыпал и целый день оставался в дурном расположении духа. Повторял не раз свои наставления Остерман – ничто не помогало; тогда барон Андрей Иванович с досады притворился больным. Думал он, быть может, этим потрясти царя; но это повело к худшему: считаясь больным, Остерман должен был молодого царя поручить попечению своего помощника князя Алексея Григорьевича, а тот оставил царя в сообществе своего избалованного сына. Петр день ото дня становился своенравнее, и даже у него уже являлась наклонность к жестокости. Все придворные относились к нему с подобострастием, исполняли раболепно все, что отрок-царь ни задумывал, и это очень портило нрав Петра. Он принимал свойства тех пустых натур, которым труднее всего на чем бы то ни было остановиться и сосредоточиться. Во время свадьбы Сапеги с Софьей Скавронской, родственницей императрицы Екатерины, царя не могли удержать за столом на то время, когда другие гости там сидели. Он поспешил уйти в другую комнату, и тут некоторые заметили, что сколько-нибудь чинное благовоспитанное общество, где нужно соблюдать приличие, было ему противно. Ему более нравилось общество гуляк; говорили, что у него уже показывалась наклонность к пьянству, и это казалось вполне естественным и наследственным: и дед его и отец были подвержены тому же пороку (Лефорта депеша 27 ноября, ibid., 508).

Остерман, оправившись от своей мнимой болезни, узнал, что царь вел себя противно тому, как ему наставник постоянно советовал и как Петр сам обещал вести себя. Тогда Остерман высказался царю в таких словах: «ваше величество моих советов не слушаете. Я должен отдавать за вас, государь, отчет пред Богом и совестью! И поэтому я бы хотел, чтобы меня определили к другим делам или вовсе дали отставку». Царь, как и прежде, удерживал его от намерения покинуть своего воспитанника, со слезами уверял, что более всех уважает Остермана и ценит его добрые советы. Однако и после таких нежных объяснений с наставником Петр тотчас принялся за прежнее. Уже говорили, что дружба с фаворитом довела Петра до таких забав, какие несвойственны его отроческим летам: князь Долгоруков доставил ему свидание с одной девушкой, служившей прежде у Меншикова и находившейся потом у цесаревны Елизаветы: ей обещали пятьдесят тысяч рублей (Лефорт, Сб. И. Общ., III, 513). Против такого рода увеселений сильно вооружался Остерман, и вместе с ним старалась действовать на царя сестра его Наталья, но, с тех пор Петр, бывши до того времени с ней очень дружен, стал на нее коситься.

Между тем старолюбцы надеялись, что дела пойдут лучше, когда царь свидится с своей бабкой, и с нетерпением ожидали, когда Петр поедет в Москву короноваться. Манифест о предстоящем отъезде его был подписан Петром 21 октября (Weber, Das veranderte Russland, III, 106).

Бабка государя, инокиня Елена, хотя еще Меншиковым освобождена была из Шлиссельбургского заточения, но до ссылки князя не осмеливалась вести переписки с внучатами. Первое письмо ее из Москвы к Петру писано 21 октября. Она писала тогда, когда уведомилась, что Меншиков, не допускавший ее до царя и отославший ее за караулом в Москву, «за свои противности отлучен», и поздравляла царственного внука с этим радостным событием. Остерман, как знаток человеческого сердца, заблаговременно расчел, что царь и сестра его могут прильнуть душою к своей бабке, и после ссылки Меншикова писал к старухе, что «дерзновение восприял ее величество во всеподданнейшей своей верности обнадежить», а за этим письмом следовали другие письма. Остерман в них уверял царицу, что старается уговорить государя скорее отправляться в Москву для свидания с бабушкою. Старая царица писала Остерману: «Благодарна, что обнадеживаешь меня о горячести его императорского величества любезного внука моего, и прошу содержать его величество и впредь в склонности ко мне и чтоб я могла скорее его видеть. А за верную службу вашу государю воздаст вам Бог!» «Благодарю за услугу твою, что хранишь здоровье внука моего, и впредь о том же прошу». 22 октября Остерман отправил ей описание бывшего в день царского рождения фейерверка, манифест о предстоящей коронации и портрет, государя (Письма Русск. Госуд.., II, 81). И снова он уверял царицу, что ничего так не желает, «как того, чтоб ее величество была всемилостивейше благонадежна о его вернейшей преданности к ее высокой особе».

Между царем и его сестрой с одной стороны и его бабкой с другой всю осень и зиму до приезда царского в Москву шла нежная переписка. «Внук мой дорогой, – писала царица 25 сентября (стр. 70), – здравствуй и с сестрой своей, а с моей дорогой внучкой, с княжной Натальей Алексеевной. Дай, моя радость, мне себя видеть в моих таких несносных печалях, как вы родились, не дали мне про вас слышать». Царственный внук писал ей о своем желании скорее увидеть свою бабушку и надеялся, что это произойдет скоро, потому что он собирается в Москву для коронации. «Радуюсь, – писала Евдокия, – что по долговременном терпении своем имею надежду вскоре видеть очи ваши и сестры вашей, любезнейшей внучки моей, и молю Бога, дабы меня немедленно сподобил того, чтоб я в добром здравии вас обоих по природной горячести моей видеть и родительским зрением утешиться могла» (стр. 82). Петр приказал отправить бабушке десять тысяч рублей и свой портрет, а бабушка прислала внукам в подарок платков и звезду с лентой своего низанья. Великая княжна Наталья послала после того бабушке маленький презент: книжку, молитвенник киевский. По просьбе царицы при дворе Петра II был принят ее племянник Федор (Пис. Р. Г., II, 116). Остерман был как бы посредником между бабушкой и внучком и сообщал старухе, что, по его старанию, государь дал указ удовольствовать свою бабушку людьми и всякими припасами. За это благодарила его старуха. Замечательно, что Остерман расчел, что может поддержать расположение к себе старухи короткими, как бы мимоходом сказанными в сочувственном духе намеками на её прежние, уже минувшие несчастия. «Капитан-поручик Лавров (писал между прочим Остерман 7 ноября) объявил мне об ужасном и неслыханном терпительном прежнем содержании вашего величества в Слюсельбурге, о котором я не оставил его величеству и ее высочеству донести, и оные купно со всеми добрыми людьми от всего сердца сожалеют и будут стараться, дабы ваше величество всеми возможными образы паки обрадовать, яко же и правосудный Бог тех, которые тому причиной были, судить пс оставит». (Письма Р. Госуд., II, 97). Из одного письма царицы к Остерману видно, что были попытки поставить недружелюбное отношение между бабкою государя и его воспитателем. Ноября 2 между прочим Евдокия пишет вице-канцлеру: «я истинно об вас ничего пустого не слыхала, кроме всякой услуги ко внуку моему и ко мне; и ежели б кто мне и говорил и у меня этого никогда не бывало, чтоб мне верить и впредь не будет, что я вижу от вас услугу к нему и к себе» (стр. 94). Неясные эти намеки на что-то нам неизвестное поясняются известием Лефорта, который следил за тем, что делалось тогда в высших кругах в России, и сообщал об этом своему правительству. Он говорил, что Долгоруковы писали к государевой бабке, выставляли пред ней свою преданность и чернили Остермана. Инокиня Елена, говорит тот же Лефорт, отправила их письма к императору, своему внуку. Лефорт мог не знать в точности, как происходило дело, и писать мог по слухам, а быть может (что всего вероятнее) царица-бабка не отсылала внуку писем Долгоруковых, но со стороны Долгоруковых могли быть попытки нарушить дружеские сношения царицы-бабки с вице-канцлером: однако такие попытки им едва ли удавались. Остерман слишком хорошо изучил всю подноготную русской жизни, и не так-то легко было сбить его с пути. Искренно расположенный к царю, видя, что Долгоруковы возымели над ним влияние, Остерман надеялся, что авось, быть может, этому влиянию может противопоставиться родительское влияние бабки, когда царь приедет в Москву и повидается с бабкой, и потому Остерман так сходился со старухой и так старался заранее приобрести се расположение.

Между тем царь, достигши тринадцати лет возраста, нагляднее показывал охоту казаться взрослым, но при этом продолжал повесничать, и в декабре 1727 года опять имел столкновение со своим воспитателем. «Мои труды пропадают даром, говорил Остерман царю, потому что ваше величество меня не слушаете ни в чем!» – Царь не стал слушать его наставлений и ушел прочь. После того он предался обычной своей праздности, уклонялся от занятий, и Остерман стал опять упрекать его. – «Извините меня, государь, за мою смелость, говорил он: если б я теперь не предостерегал вас, то, пришедши в возраст, вы бы велели мне отрубить голову. Я не хочу быть свидетелем вашего падения и желал бы, если б вы, государь, изволили отставить меня от должности царского воспитателя. – «Не отходите и не оставляйте меня вашими советами, – сказал царь: я всегда буду во всем слушать вас». Царь, говоря это, плакал. Но и на этот раз трогательное объяснение царя с своим наставником не имело последствий, как и прежние объяснения такого же рода. Царь опять впал в праздность в сотовариществе своего фаворита, князя Ивана Алексеевича. Цесаревна Елизавета не утратила еще прежнего влияния на Петра. Вместе с ней заодно стояла царская сестра, великая княжна Наталья: обе были тогда на стороне Остермана. На счастье ему, противники его, Голицыны и Долгоруковы, не ладили между собою. Но говорили, что готовился тогда выступить на него и еще один противник, Шафиров, живший тогда в Москве, как бы в почетной ссылке. Он сближался с бабкой императора, чуть не каждый день посещал ее и приобрел к себе ее расположение: стали пророчить, что как только царь повидается с бабкою, так бывшая царица возьмет над внуком силу и за собою потянет вверх Шафирова, и тогда несдобровать Остерману, который в качестве вице-канцлера занимал ту должность, какую когда-то имел Шафиров. Но Остерман, как выше мы указали, старался заранее своею угодливостью застраховать себя со стороны царицы-бабки. Эта бабка теперь вдруг поставлена была в такое положение, что государственные люди соперничали между собой, старались заручиться ее покровительством и наперерыв забегали вперед один перед другим. Но инокиня Елена оттого не зазнавалась; ревностная исполнительница всех обрядов церкви, она в последние годы так приучила себя к монашеской нестяжательности и нищете, что заглушила в себе всякие стремления к честолюбию и роскоши. Современники говорят, что инокиня Елена была такая строгая постница, что в великую четыредесятницу в продолжение многих дней почти не касалась пищи (Леф. деп. 17 мая 1728. Herrm., 521).

Цесаревна Елизавета, разошедшись с Долгоруковыми, сближалась с их противниками Голицыными, а через то самое Голицыны стали входить в близость к царю. При посредстве Голицыных Петр сошелся с зятем фельдмаршала Голицына Бутурлиным и, допустив его быть товарищем юношеских своих забав, начал было пристращаться к нему; при дворе начинали предрекать: вот молодой Бутурлин оттеснит молодого Долгорукова, станет на его месте фаворитом государя. Однако Долгоруковых столкнуть было в то время очень трудно, несмотря на то, что они, отец и сын, постоянно между собою не ладили; отец даже завидовал сыну, а между тем оба они умели превосходно держать Петра в руках и согласно между собой пользовались слабыми сторонами нрава царя. Петру хотелось более всего, чтоб его признавали уже взрослым; ему ничто не было так омерзительно, когда давали ему понять, что считают его еще ребенком. Долгоруковы поняли это и исполняли его желания. Князь Алексей Григорьевич, товарищ Остермана по должности царского воспитателя и руководителя, ставил себя в положение царского советника, готового, по своей верной службе, сказать свое мнение, когда того потребует от него государь. Подмечая, что Петр ненавидел над собой опеки, Долгоруковы не смели ни поступками, ни словами высказать, что государь у них под опекою, хотя на самом деле так именно и было. От этого-то и укрепились так Долгоруковы. Были фамилии, по крови более близкие к молодому царю: таковы Лопухины и Салтыковы, однако все ожидания и соображения, построенные на родственной близости их к молодому царю, не оправдывались. Долгоруковы оставались в прежней силе.

Родился 23 (12 по старому стилю) октября 1715 года в Петербурге.

Он был сыном , старшего сына Петра I, и его супруги, урожденной Шарлотты-Софии Бланкенбургской. Мать Петра умерла через 10 дней после его рождения, в 1718 году он потерял отца.

После смерти в 1719 году сына Петра I от второго брака — царевича Петра Петровича — царевич стал рассматриваться русским обществом как единственный законный наследник императорской короны. В 1722 году Петр I издал указ о своем праве назначить своего преемника, тем самым нарушив установленный порядок престолонаследия. После кончины Петра I князь Александр Меншиков добился провозглашения императрицей . Попытка старой аристократии (Долгорукие, Голицыны, граф Гавриил Головкин, князь Аникита Репнин) возвести на трон десятилетнего Петра потерпела неудачу, но императрица приблизила его к себе и в течение всего своего царствования оказывала ему знаки внимания.

Воспитанию царевича Петра как при Петре I, так и при Екатерине I, не уделялось много внимания. Из его учителей известны двое — Семен Маврин и Иван Зейкин, обучавшие царевича истории, географии, математике и латинскому языку.

В 1727 году обер-гофмейстером великого князя Петра Алексеевича был назначен дипломат Андрей Остерман.

Предвидя скорую смерть Екатерины I, не желая перехода престола к ее дочерям и учитывая популярность Петра в народе и среди знати, князь Меншиков решил поддержать кандидатуру царевича, замыслив женить его на своей старшей дочери Марии. Князь убедил умирающую императрицу подписать завещание в пользу царевича Петра Алексеевича.

Петр II вступил на престол 18 (7 по старому стилю) мая 1727 года. Первое время он находился под влиянием Александра Меншикова, который перевез его в свой дом на Васильевском острове и 4 июня (24 мая по старому стилю) обручил со своей дочерью Марией.

Должность воспитателя при Петре II сохранил Остерман, которому помогали князь Алексей Долгорукий, академик Гольдбах и архиепископ Феофан Прокопович.

В июле 1727 года, используя болезнь Меншикова и недовольство им юного императора, придворная оппозиция в лице Андрея Остермана, князей Долгоруких и цесаревны Елизаветы Петровны добилась отстранения князя от власти. 19 (8 по старому стилю) сентября Петр II объявил о начале своего самостоятельного правления и о разрыве помолвки с Марией Меншиковой. Сам Меншиков был лишен всех чинов и сослан в Сибирь.

В конце 1727 года императорский двор переехал в Москву. 7 марта (24 февраля) 1728 года состоялась коронация 13-летнего императора Петра II.

В Москве неограниченное влияние на императора приобрели князья отец и сын Алексей и Иван Долгорукие, которые старались забавами и увеселениями отвлечь императора от дел. Император практически не занимался государственными делами, все свое время посвящая развлечениям, особенно охоте с собаками и соколами, травле медведей и кулачным боям. Он рано пристрастился к алкоголю. Попытки Остермана убедить его продолжить образование не увенчались успехом.

Долгорукие решили женить Петра на старшей дочери Алексея Долгорукого княжне Екатерине. 11 декабря (30 ноября по старому стилю) 1729 года произошло обручение, церемония бракосочетания была назначена на 30 (19 по старому стилю) января 1730 года.

17 (6 по старому стилю) января у императора Петра II были обнаружены признаки оспы и в ночь на 30 (19 по старому стилю) января в Лефортовском дворце в Москве он скончался.

Петр II был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля. С его смертью прервался род Романовых по мужской линии.

За время своего короткого царствования Петром II было издано несколько указов : о переносе важных дел из Кабинета его императорского величества в Верховный тайный совет; о более правильном сборе подушной подати и об упразднении Главного магистрата; о переносе малороссийских дел из Сената в Коллегию иностранных дел; о запрещении духовенству носить мирскую одежду. Реальная власть в государстве находилась в руках Верховного тайного совета и фаворитов юного императора.

Материал подготовлен на основе информации из открытых источников

Помимо великих императоров и императриц, в русской истории были и таких фигуры, чье пребывание на троне оставило крайне малый след в истории и практически забыто потомками.

На фоне эпохи великих реформ Петра Великого правление его внука и тезки выглядит сущим недоразумением, странной причудой судьбы. Впрочем, в известной степени в этой причуде виноват и сам Петр I.

Внуку Петра Великого незавидная судьба досталась с самого рождения. Его отец и мать, сын Петра I царевич Алексей и немецкая принцесса София-Шарлотта Брауншвейг-Вольфенбюттельская , не питали друг к другу любовных чувств. Более того, София-Шарлотта до последнего надеялась избежать брака с «московитом», однако ее надежды не оправдались.

Брак этой пары был результатом высокой дипломатии и договоренностей между Петром I, польским королем Августом II и австрийским императором Карлом VI .

Династическими браками Европу XVIII века было не удивить, и потому, София-Шарлотта, покорившись своей участи, занялась тем, чем ей и полагалось — стала рожать мужу царевен и царевичей. Летом 1714 года родилась Наталья Алексеевна , а 12 октября 1715 года — Петр Алексеевич , внук и полный тезка императора.

Мать юного царевича скончалась через десять дней после рождения сына, а к трем годам Петр Алексеевич остался круглым сиротой — его отца, царевича Алексея, Петр Великий приговорил к смерти за измену.

Вино и ругательства для великого князя

Впрочем, и сгинувший в застенках дедушки родной папа умудрился негативно повлиять на мальчика. Не испытывая теплых чувств к ребенку от нелюбимой женщины, Алексей Петрович приставил к сыну в качестве нянек двух женщин, злоупотреблявших спиртным. Няньки решали вопрос с капризами малыша просто — поили его вином, чтобы он скорее засыпал. Так начиналось спаивание будущего императора, которое продолжалось всю его дальнейшую жизнь.

Петр Великий изначально не рассматривал внука в качестве наследника престола: в том же 1715 году, меньше чем через три недели после рождения Петра Алексеевича на свет появился Петр Петрович , сын императора. Именно ему Петр I намеревался передать престол. Но мальчик был болезненным, слабым, и в 1719 году умер.

Таким образом, после смерти отца и брата единственным наследником императора по мужской линии оставался Петр Алексеевич. С рождения он носил официальный титул «великий князь» — начиная с него, такое официальное наименование вытесняет из русской традиции принятое ранее «царевич». Хотя в разговорной, а не официальной речи, царевичи сохранились до самого конца монархии в России.

Петр Великий, потеряв сына, стал обращать больше внимания на внука, однако все же не слишком пристально за ним следил. Как-то, решив проверить его знания, обнаружил полную несостоятельность приставленных к нему учителей — мальчик не умел объясняться по-русски, немного знал немецкий язык и латынь и гораздо лучше — татарские ругательства.

Не гнушавшийся рукоприкладством император избил педагогов, но, как ни странно, ситуация не изменилась — обучение Петра Алексеевича велось из рук вон плохо.

Внук Петра I был влюблен в его дочь

В 1722 году Указом о престолонаследии Петр Великий определил, что назначать наследника имеет право сам император. После этого указа позиции Петра Алексеевича как наследника пошатнулись.

Но в 1725 году Петр Великий умер, не оставив завещания. Разгорелась яростная борьба за трон между различными группировками, но в итоге князь Меншиков возвел на престол жену Петра Великого, Екатерину I .

Правление ее получилось недолгим, двухлетним. В его конце императрица определила наследником Петра Алексеевича, указав, что при отсутствии у него потомков мужского пола его наследницей в свою очередь становится Елизавета Алексеевна , дочь Петра I.

В 1727 году 11-летний великий князь Петр Алексеевич становится императором Петром II. За влияние на него идет отчаянная борьба политических партий, одну из которых составляют представители древних боярских родов, другую — сподвижники Петра Великого.

Сам Петр II в политические страсти не вмешивается — он проводит время в кругу «золотой молодежи», где попадает под влияние князей Долгоруковых, один из которых, Иван , становится его фаворитом.

В этом веселом кругу 11-летнего императора спаивают, приобщают к разврату, возят на охоту — развлечения, не подходящие Петру Алексеевичу по возрасту, заменяют ему учебу.

Пожалуй, лишь два человека сохраняли с ним искренние и теплые отношения — родная сестра Наталья Алексеевна и родная тетка Елизавета Петровна . «Тетушке» к тому времени было 17 лет.

Юный император, однако, испытывал к Елизавете не родственные, а любовные чувства, даже намереваясь на ней жениться, что приводило придворных в смятение.

Борьба за императора

Впрочем, желания Петра II выполнялись только тогда, когда они не шли вразрез с намерениями тех, кто влиял на него. Всемогущему Меншикову удалось оттеснить конкурентов от императора, и он начал готовить его свадьбу с одной из своих дочерей — Марией . Этим браком светлейший князь рассчитывал еще больше укрепить собственную власть. Однако враги его не дремали, и, воспользовавшись недугом Меншикова, продолжавшимся несколько недель, сумели настроить Петра II против князя.

В сентябре 1727 года Меншиков был обвинен в измене и казнокрадстве, и вместе с семьей сослан в Березов. Туда же отправилась и Мария Меншикова, бывшая невеста Петра II.

Но это была победа не юного императора, а Долгоруковых, которые вскоре также контролировали Петра II, как до этого его контролировал Меншиков.

В конце февраля 1728 года в Москве состоялась официальная коронация Петра II. Под влиянием Долгоруковых, император намеревался вернуть столицу в Москву. Долгоруковы получили важнейшие государственные посты, тем самым добившись огромной власти.

В ноябре 1728 года Петра II постиг еще один удар — умерла 14-летняя Наталья Алексеевна , одна из немногих, кто еще мог сдержать императора, все больше времени отдающего развлечениям, а не учебе и государственным делам.

После смерти сестры Петр II все больше времени проводил на пиршествах и охотничьих забавах.

Обручение

Государственные дела были пущены на самотек, иностранные послы писали, что Россия ныне более всего напоминает корабль, который идет по воле ветра и волн, с пьяной или спящей командой на борту.

Часть государственных сановников, которых волновало не только набивание собственного кошелька, выражали возмущение тем, что император не уделяет должного внимания государственным делам, однако их голоса никак не влияли на происходящее.

Княгиня Екатерина Алексеевна Долгорукова. 1798 г. Фото: Public Domain

Долгоруковы решили реализовать «план Меншикова» — выдать замуж за Петра II представительницу своего рода, 17-летнюю княжну Екатерину Долгорукову . 30 ноября 1729 года состоялось их обручение. Свадьба была назначена на 19 января 1730 года.

Долгоруковы, продолжая возить императора то на пиры, то на охоту, торжествовали победу. Между тем, против них, как ранее против Меншикова, зрело недовольство других представителей знати. В самом начале января 1730 года отказаться от брака с Екатериной Долгоруковой и пересмотреть свое отношение к этой семье Петра II попытались уговорить воспитатель императора Андрей Иванович Остерман и Елизавета Петровна. Удалось ли им посеять сомнения в душе Петра II, неизвестно. Во всяком случае, официально намерений отказаться от брака он не высказал.

«Я поеду к сестре Наталии!»

6 января 1730 года, в очень сильный мороз, Пётр II вместе с фельдмаршалом Минихом и Остерманом принимал парад, посвящённый водоосвящению на Москве-реке. Возвращаясь во дворец, он ехал, стоя на запятках саней своей невесты.

Через несколько часов во дворце у императора начался сильный жар. Врачи, осмотревшие Петра II, поставили страшный для того времени диагноз — оспа.

Организм 14-летнего монарха был к тому времени серьезно подорван бесконечными попойками и другими «взрослыми» развлечениями. Состояние юного императора ухудшалось стремительно.

Долгоруковы предприняли отчаянную попытку спасти положение, уговорив Петра II подписать завещание в пользу своей невесты, но император впал в беспамятство.

Угасание продолжалось около двух недель. В ночь на 19 января (29 января по новому стилю) 1730 года, накануне дня назначенной свадьбы, Петр II очнулся и произнес: «Закладывайте лошадей. Я поеду к сестре Наталии». Через несколько минут его не стало.

Вместе со смертью Петра II пресекся род Романовых в мужском колене.

14-летний внук Петра Великого стал последним из русских монархов, похороненным Архангельском соборе Московского Кремля.

Проходили 10 марта 1725 г. Это было пышное мероприятие. Но кроме пышности похорон французский посланник заметил одну деталь - сын цесаревича Алексея и внук Петр шел в процессии только восьмым, его обогнали императрица , ее , дочери брата и даже сестры Нарышкина шли перед ним. А ведь Петр Алексеевич был прямым потомком по мужской линии. Эта процессия отражала те политические силы, которые были в стране в тот период времени. Здесь столкнулись две политические группировки - новая (А. Меньшиков, П. Ягужинский) и старая (Долгорукие, П. Апраксин) знать. Старая знать выступала за Петра Алексеевича, а новая за жену . Новая знать благодаря своему давление, угрозам смогла повлиять на остальных, и императрицей была провозглашена .

Император Петр II

В политической жизни Петр был лишь незначительной фигурой. Ценность же его возросла в 1727 г., когда Екатерина I заболела. Тогда же активизировался Меньшиков. Он с чего-то вдруг захотел выдать свою дочь за великого князя Петра Алексеевича. Позже стало понятно, что он хочет породниться с будущим императором. Екатерина из-за интриги все того же Меньшикова подписала завещание. Там она указала, то Петр будет наследником и что императрица дает благословение на брак Петра и дочери Меньшикова. Она скончалась 6 мая 1727 г. 25 мая того же года было объявлено о помолвке Марии Меньшиковой и Петра. Меньшиков постоянно опекал мальчика, вводил в общество только нужных людей. Летом 1727 г. Меньшиков заболел и не появлялся на политической арене, этого времени было достаточно, чтобы отношение Петра к нему изменилось. В этом ему помогли приближенные, которые исполняли все его желания, а главную роль здесь сыграл его воспитатель А.И. Остерман. Отношение Петра к Меньшикову изменилось в противоположную сторону и он стал отдаляться от его дочери. В сентябре Император подписал указы, согласно которым Меньшиков лишился всего, в том числе и свободы.

Можно было бы подумать, что теперь важную роль при императоре играл Остерман, но это было не так. На первый план вышел друг Петра Иван Алексеевич Долгорукий. Юноше 19 лет и она старше своего друга на 7 лет. Петр очень дорожил компанией своего старшего товарища. Именно с подачи Ивана Петр рано познал взрослую жизни и «настоящие» мужские развлечения. После ссылки Меньшикова князь уже не отходил ни на шаг от императора. Юноша тратил свою жизнь на сомнительные развлечения, этим же вместе с ним занимался и император.

Личность Петра II

Вся жизнь Петра до воцарения предопределила его нынешнее поведение. Он и его сестра Наталья были рождены не в счастливом браке. Его мать умерла вскоре после его рождения, а отец практически не занимался воспитанием людей. Вскоре отец погиб в Петропавловской крепости, и дети остались сиротами. Любовью они тоже не пользовались. Многие отмечали, что Петр Алексеевич многие черты перенял от своего отца и деда. Характер был его бы властным и тщеславным, никаких возражений он не терпел. Воспитание у молодого императора отсутствовало полностью. Его не интересовали интеллектуальные развлечения, он постоянно капризничал и грубил старшим. Остерман, который в 1727 г. стал его учителем, разработал довольно таки неплохую программу. Занятия проводились в щадящем режиме, но особого успеха не имела. Остерман был весьма уступчив и не мог противостоять воли императора. Политическая жизнь Петра не интересовала совсем. Многие придворные ждали, когда же можно будет попасть на аудиенцию к Петру. Но его интересовали лишь развлечения.

Петр II Алексеевич

Петр II не очень любил Петербург, он больше предпочитал Москву. Поэтому к 1728 г. все госучреждения, дипломаты переехали в старую столицу. При таком правлении политическое состояние России становится непредсказуемым. После отсылки Меньшикова борьба за кормушку возле императора не прекращалась ни на минуту. Особое положение здесь занимали Остерман и Иван Долгорукий. Последний стал проводником императора в более взрослую жизнь. Иван имел дурную славу среди мужей придворных дам. Распутная жизнь, любодеяние и насилие было главным в его жизни. Эти нравы перенял и Петр. Большой переполох вызвала история о том, что Петр воспылал чувствами к своей тетке . Она сопровождала Петра на охоту, потому как сама ее очень любила. Долгорукие были напуганы. Начались интриги, попытки выдать за кого-нибудь заграничного, но их планы не разделяла. Здесь при императоре появляется отец Ивана Алексей. Он отвлекал его от Елизаветы и от своего нерадивого сына. В компании Алексея и Петра стали появляться дочери Долгорукие, среди них хорошо выделялась Екатерина семнадцати лет. Все это было не случайно, и впоследствии оказалось, что Петра в один прекрасный день объявил о своей женитьбе на Екатерине. Обручение произошло 30 ноября 1729 г., дата свадьбы была назначена на январь 1730 г. Параллельно готовилось еще одно не менее важное бракосочетание. Иван Долгорукий должен был жениться на богатейшей невесте России - Н.Б. Шереметьевой. Но все случилось иначе. 6 января Петр простудился, а на празднике освещения воды, 7 января ему стало нехорошо, а уже через три дня у императора были замечены симптомы оспы. К 17 января императору было уже совсем тяжко, болезнь на тот период времени была неизлечима. Юноша скончался в ночь с 18-19 января, он умер, произнеся последнюю фразу: «Запрягайте сани, хочу ехать к сестре». Со смертью Петра не осталось больше мужчин из династии Романовых.

Мы не можем представить, чтобы случилось со страною, если бы император выздоровел и правил бы много лет. Но судя по жизни государя, можно предположить, что будущее России было незавидным.

Петр II видео

Будущий царь Петр 2 родился в 1715 г., 23 (12) октября. Через 10 дней после его рождения Софья-Шарлотта Бланкенбургская, его мать, умерла. А в 3 года мальчик лишился и отца. Петр 1 , дед Петра 2 Алексеевича, не занимался его образованием и воспитанием. Детство и юность Петра 2 прошли в обществе молодых людей из знати. Петр 2 краткая биография и правление которого не были слишком яркими (особенно если сравнивать его правление с царствованием Петра Великого) уже в юности привязался к молодому вельможе Ивану Долгорукову. Кстати, именно с него началась традиция фаворитизма в России.

Если бы Петр 1 не изменил уже устоявшуюся систему передачи власти, то его внук унаследовал бы ему. Однако, указом от 1722 г. он ввел новые правила. Отныне сам правитель имел право назначить преемника. Воспользовавшись этой возможностью, Светлейший князь Меншиков возвел на российский трон Екатерину 1. Как ни удивительно, но завещание императрицы, дарившей своим расположением внука Петра Великого, было составлено именно в его пользу.

Воцарение нового правителя произошло 18 (7) мая 1727 года. Однако правление Петра 2 не было самостоятельным. Его регентом стал Меншиков, получивший огромную власть. Фактически именно он в тот период правил страной. Чтобы сделать нового императора более популярным Меншиков составляет, а Петр 2 издает, манифест о списании долгов крепостных и возвращении свободы всем, кто попал за долги на каторгу. В стремлении задобрить соперников и недоброжелателей вторым манифестом дарованы жезлы фельдмаршалов Долгорукову и Трубецкому. Впрочем, сам Меншиков при этом стал генералиссимусом.

Воспитание Петра 2 было поручено Феофану Прокоповичу, Гольдбаху, Остерману. Жизнь юного правителя была внешне вполне благополучной. Однако на деле все обстояло несколько иначе. Меншиков, желая дальнейшего укрепления своих позиций, настоял на обручении Петра 2 со своей старшей дочерью. Но, девушка не смогла завоевать ни доверия, ни уважения Петра.

А скоро положение Меншиковых кардинально переменилось. Все началось с серьезной болезни Светлейшего князя. Он вынужден был оставить Петра 2 и этого оказалось достаточно, чтобы отношение молодого правителя к нему совершенно изменилось. Петр разорвал помолвку с Марией. Меншиков – сослан в Рязанскую губернию. 19 (8) сентября 1727 г. было объявлено о начале самостоятельного правления Петра 2. В феврале следующего года Петра венчали на царство.

Безусловно, среди знати шла нешуточная борьба за расположение и влияние на царя. Сформировалось три лагеря. Долгорукие использовали в своих интересах дружбу царя с молодым представителем их рода Иваном. Елизавета Петровна, тетка Петра 2 поддерживала Голицыных. А Сестра, Наталья Алексеевна, была на стороне воспитателя Петра – Остермана. Правитель проводил дни в увеселениях и всевозможных развлечениях, оставив все государственные заботы своему воспитателю. Далеко не последнюю роль в то время играл и Верховный тайный совет.

Через год после венчания на царство было объявлено о том, что Екатерина Долгорукая невеста Петра 2. Свадьба была запланирована на 17 (6) января следующего года. Но, этому не суждено было случиться. В день свадьбы у Петра 2 обнаружили симптомы черной оспы. Он умер 18 января. После смерти Петра 2 наследников мужского пола из рода Романовых не осталось.